Муфтий ДУМУ «Умма» в эфире ATR — о капелланском служении, борьбе за людей на оккупированных территориях и универсальности исламских ценностей

В разговоре с ведущей Эльмаз Асановой в рамках программы Göñül göñülden (крым. «От сердца к сердцу») на телеканале ATR муфтий Саид Исмагилов поделился со зрителями историей создания Управления военного капелланства мусульман Украины, рассказал о «режиме радиовещания» в контактах с оккупированными территориями, а также о важности религиозной идентичности и умении не очаровываться людьми. Предлагаем вашему вниманию основные моменты беседы; весь разговор можно посмотреть по ссылке.

Рассказывая о начале капелланского служения, шейх Саид, который и сам является капелланом, объяснил, почему они до сих пор осуществляют его на волонтерских началах:

— Когда создавался институт военного капелланства в Украине, на штатные позиции военных капелланов не попало ни одного мусульманина. Наше служение до сих пор остается волонтерским: при наличии времени и при первой же возможности, по согласованию с командованием воинских частей, выезжаем на передовую на неделю-две.

Несмотря на то, что Военное капелланство мусульман Украины прежде всего создано для отправления похоронных религиозных ритуалов для погибших на фронте мусульман, довольно скоро стало очевидным, что живые нуждаются капелланского служения больше, чем мертвые. С приобретением практики служения появилось полное понимание всего спектра потребностей бойцов, которые могут удовлетворить капелланы: психологическая поддержка, духовные наставления, подарки из тыла — все это не дает бойцам разувериться в себе и в том, что в тылу о них помнят и заботятся о них. <...>

— В мае 2014 года погиб мусульманин, прихожанин Луганской соборной мечети, воевавший в батальоне «Айдар» — Артем Нетруненко его звали, позывной «Умар». Звонят мне украинские военные и говорят: «Здесь у нас есть погибший мусульманин, и мы не знаем, как его похоронить... Пусть кто-то приедет и похоронит его по мусульманскому обычаю». <...>

— Когда мы только создали Военное капелланство, прежде всего думали о раненых в госпиталях и погибших на фронте. Но потом, когда начали с ними [с воинами-мусульманами] встречаться, выяснилось, что с этими людьми надо разговаривать, ведь быть на войне, в окопах — это стресс. А стресс — это потребность выговориться, довериться. Возможно, просто посидеть рядом с человеком, которому доверяешь, и помолчать. Мы поняли, что должна быть и психологическая сторона, не только практическая. Имам-капеллан должен ехать к людям, быть рядом, выслушать, подсказать и поддержать, потому что военное капеланство — очень важная инициатива, призванная помогать мусульманам.

При отсутствии точной информации о количестве и дислокации мусульман на фронте — этой информации нет даже у Генштаба, поскольку они не ведут учет религиозной принадлежности военнослужащих, — было бы невозможно сориентироваться, где именно необходима поддержка имамов-капелланов, если бы их контакты не передавались среди бойцов-единоверцев, и те не выходили на связь сами. <...>

— У нас уже есть определенная репутация, уважение и доверие со стороны мусульман — и они нас очень легко находят. Говорят: «Мы — на такой и такой позиции, в такой и такой воинской части. Приезжайте, братья, пожалуйста!» Однажды пришлось даже женить мусульман-молодоженов на фронте: бойца и невесту-парамедика из 92 бригады. Они решили, находясь на позициях в Авдеевке, где каждый день может стать последним. И они решили не откладывать с созданием семьи. <...> Мы приехали в Авдеевку и недалеко от позиций нашли тихое безопасное место, и провели им никях (обряд религиозного брака. — Ред.). Люди пришли просто с позиции, в военной форме — мы их поженили, и они снова вернулись на позицию.

Отвечая на вопрос о том, удается ли влиять на проукраинское население оккупированных территорий, муфтий сравнил просветительскую работу ДУМУ «Умма» и свою лично с радио, вещающим, но не слышащим своих слушателей, ведь давать обратную связь и говорить, что думаешь на самом деле, на оккупированных территориях опасно для жизни. Впрочем, единичные весточки дают надежду, что «промывка мозгов» не действует на тех, у кого есть критическое мышление, и там следят за событиями на свободной части Украины:

— Например, в Соборной мечети Донецка, где я некоторое время был имамом сразу после завершения обучения, сейчас такая ситуация, что перед джума-намазом берут отдельные выдержки из моего фейсбука и зачитывают их прихожанам, попутно рассказывая, какой я «подонок, негодяй и мерзавец». И люди сидят, вздыхают, говорят: «Ай-яй-яй, как плохо! Как же он мог!» — а потом идут и звонят мне: там о тебе и такое говорили, но ты понимаешь, что мы в это не верим.

Вспомнив об оккупированных территориях, ведущая отметила важность постоянного отслеживания событий в оккупированном Крыму в сообщениях шейха Саида и попросила его и в дальнейшем не оставлять это освещение.

Рассуждая об основных принципах Ислама, муфтий отметил, что они не содержат ничего такого, что не соответствовало бы общечеловеческим представлениям о добре и зле, и заметил, что многие народы в свое время обратились в Ислам благодаря высокой нравственности купцов-мусульман, которые приезжали в те страны.

Отвечая на вопрос Эльмаз Асановой, где проходит грань между искренностью и лицемерием в стремлении быть «хорошим мусульманином», шейх Саид сказал, что главное — быть искренним в своих отношениях с Богом, а не с людьми:

— Невозможно угодить всем. Даже пророк Мухаммад (мир ему и благословение) — самый великий человек в истории, готовый отдать свою жизнь за других и отдать все, что имеет, сиротам, вдовам, другим обездоленным, — даже у него были враги, и он не нравился кому-то. <...> Поэтому невозможно быть «хорошим для всех». Следует придерживаться основных принципов Ислама <...>, которые абсолютно совпадают с общечеловеческими представлениями о добре и зле. <...> Всевышний дает базовые ценности, вкладывая их в душу, естество каждого человека. Если жить по совести и по Божественными ценностями — получишь счастье и покой. <...>

— Мне повезло с учителями. <...> Мне попадались исключительно хорошие люди, которые положительно транслировали исламские ценности. Они могли научить, их можно было брать как образец и источник вдохновения. Глядя, как эти люди понимают и практикуют Ислам, я учился у них. <...>

— Вы знаете, к феномену разочарования следует относиться спокойно. Жизнь человека состоит из разочарований. Ты можешь думать о человеке хорошо, а он может в чем-то ошибиться, и это тебя огорчит, ведь ты был о человеке лучшего мнения. Но я всегда говорю людям: не смотрите на мусульман, но смотрите на Ислам, потому что Ислам — совершенен, а мусульмане просто люди. Любой человек склонен ошибаться. Безгрешными были только пророки, а сейчас пророков среди нас нет. Мы обычные люди, и у каждого, образно говоря, свои «тараканы в голове»: где-то можно дать слабину, где-то ошибиться, где-то поддаться своим страстям. Возможно, определенные черты характера делают человека «неудобоваримым», невыносимым для других — это все естественно, поэтому не очаровывайтесь людьми — и не будете вынуждены разочаровываться в них.